У Кати Солоненко из Красноярска врожденный порок развития кишечника. Девочка перенесла пять сложных операций, в результате большая часть кишечника была удалена. Последняя операция состоялась в начале сентября и длилась почти сутки. Теперь Кате, чтобы восстановиться и набраться сил, жизненно необходимо дорогое внутривенное питание. Папа девочки умер четыре года назад, мама воспитывает дочку одна. Денег на покупку внутривенного питания у нее нет. Но есть надежда, что через пять месяцев краевой Минздрав обеспечит Катю питанием бесплатно. Эти месяцы девочке надо как-то продержаться. Давайте ей поможем!
Катя родилась с тяжелой патологией кишечника. Первую операция ей сделали сразу после рождения. Последнюю — 4 сентября этого года. Для восстановления ей необходимо дорогое внутривенное питание, но бесплатно его смогут предоставить только через пять месяцев. Отец девочки умер, маме в одиночку необходимую сумму не собрать.
Нужна наша помощь.
Стоимость внутривенного питания на пять месяцев — 1 530 446 рублей.
У всех Катиных кукол перевязан бинтами живот. И стоит самодельная капельница. Девочка лечит кукол уколами и таблетками, а когда они выздоравливают, накрывает стол красивой скатертью, достает из холодильника продукты и устраивает им пир горой.
Для самой Кати простая еда — непозволительная роскошь. Она родилась с пороком кишечника и недоразвитой тонкой кишкой, из-за чего обычная пища не усваивается организмом. На ее счету уже пять операций на кишечнике. Последняя была 4 сентября этого года и длилась почти сутки!
Я уже не помню, когда ела нормальную пищу. В середине августа я съела в больнице несколько ложек моего любимого супа с лапшой, и меня опять стошнило. А потом врач сказал, что перед операцией надо голодать. Ее уже давно сделали, а я все равно голодаю.
Прожить без еды Кате помогают питательные растворы, которые вводят в вену круглосуточно. В туалет и на прогулку по больничному коридору девочка ходит с бутылочками «еды», которая подвешена на стойке капельницы и стекает по трубочкам в вену.
— Разве это еда? — вздыхает Катя. — Еда — это то, что кладут в рот: пирожки, кашки, бананы — у них есть вкус и запах. Я обожаю пирожки с капустой! Съела бы сейчас штук десять! Нет, двадцать…
О том, что у ребенка патология кишечника, мама узнала еще во время беременности.
— У плода порок развития желудочно-кишечного тракта, тонкая кишка неразвита, — сообщил доктор на плановом ультразвуковом обследовании. — Если прооперировать в первые часы, ребенок будет жить.
Через шесть часов после рождения Кате провели операцию на кишечнике и вывели стому для разгрузки желудка. Для кормления поставили капельницу с растворами. Грудное молоко не усваивалось, малышка теряла вес, все время спала и мало двигалась — сил оставалось все меньше.
Через месяц Катю повторно прооперировали — устранили кишечную непроходимость. Но грудное молоко по-прежнему не усваивалось, малышка была на грани полного истощения.
— Как всегда, спасло внутривенное питание, — говорит Анастасия, мама девочки. — И специальная лечебная смесь. Катюша потихоньку стала расти и прибавлять в весе. В пять месяцев мы впервые приехали домой. Катин папа не выпускал дочку из рук. Он очень любил ее, но умер от сердечного приступа, когда Кате было пять лет.
После третьей реконструкции кишечника, которую девочке провели в полгода, ей начали аккуратно вводить обычное питание. И оно усваивалось! Однако появились новые проблемы, связанные уже со зрением и слухом.
— Мы не сразу это поняли, — рассказывает Анастасия. — Дочка долго не разговаривала. Врачи объясняли речевую задержку воздействием многократного наркоза на нервную систему.
Когда Кате было два года, выяснилось, что у нее левый глаз практически не видит. А в три года добавился еще один диагноз: двусторонняя тугоухость. В клинике Санкт-Петербурга девочке провели кохлеарную имплантацию — установили слуховой аппарат на правое ухо. Через две недели после занятий с сурдологом и логопедом Катя сказала первое в жизни слово — «мама».
— Из-за слухового аппарата воспитатели отказывались брать ее в детский сад даже на полдня, — вспоминает Анастасия. — Я отправила в общий чат родителям мультик про Ушарика, в котором объясняется, как устроен слуховой аппарат. После этого дочку взяли в садик, а девочки даже стали ей подражать и просить родителей сделать «наушник», как у Кати.
В семь лет девочка стала первоклассницей: занималась с преподавателем дома, а пройденный материал сдавала в школе. Все эти годы проблемы с кишечником не покидали Катю надолго. Любой прием пищи сопровождался вздутием живота, жидким стулом и приступами рвоты. В июне этого года Кате сделали рентген брюшной полости, который показал частичную кишечную непроходимость.
— 19 июня дочку прооперировали, — рассказывает Анастасия. — Разъединили спайки кишечника и выявили расширение двенадцатиперстной кишки. После операции она уже не могла восстановиться: ее лихорадило, температура подскакивала до 40, обычная еда вызывала ежеминутные приступы рвоты. Катюшу снова перевели на внутривенное питание.
Состояние девочки ухудшалось с каждым днем, она таяла на глазах. И 7 августа в тяжелом состоянии ее отправили в Москву. Хирурги детской больницы провели комплексное обследование и пришли к выводу, что для спасения жизни ребенку необходима реконструктивная операция на кишечнике. Ее провели 4 сентября этого года. Операция длилась 21 час.
Пять суток Катя лежала в реанимации. Она не шевелилась, но когда я начинала с ней говорить, у нее учащался пульс
—Я плакала и просила ее: «Пожалуйста, только живи!» — рассказывает Анастасия. — Когда ей вынули из горла трубку, она открыла глаза и еле слышно сказала: «Мама, хочу есть…»
До сих пор организм Кати не усваивает необходимые питательные вещества из обычной пищи. Для восстановления жизненных сил ей необходимо внутривенное питание.
Лежа в больнице, девочка мечтает поехать домой в Красноярск и устроить пир для своих кукол. Накормить саму Катю будет гораздо сложнее, так как запас внутривенного питания на пять месяцев стоит более полутора миллионов рублей.
— Вчера врач разрешил мне полизать чупа-чупс, — хвастается Катя. — Когда вырасту, буду поваром и накормлю всех голодных!
У Кати врожденный порок развития кишечника, она перенесла множество операций на кишечнике. В результате у девочки сформировался синдром короткой кишки. Из-за неспособности кишечника всасывать в необходимом объеме питательные вещества возникли дистрофические изменения всех систем и органов, нарастали явления кишечной непроходимости. В начале сентября мы выполнили Кате сложнейшую операцию по удлинению кишечника, длившуюся 21 час из-за множественных свищей и спаек. Теперь девочке предстоит долгий период восстановления, во время которого ей жизненно необходимо парентеральное (внутривенное) питание.
Стоимость внутривенного питания на пять месяцев — 1 530 446 рублей.
Дорогие друзья! Если вы решите помочь Кате Солоненко, пусть вас не смущает цена спасения. Любое ваше пожертвование будет с благодарностью принято.
О РУСФОНДЕ
Русфонд (Российский фонд помощи) создан осенью 1996 года для помощи авторам отчаянных писем в «Ъ». Проверив письма, мы размещаем их в «Ъ», на сайтах rusfond.ru, kommersant.ru, в эфире телеканала «Россия 1» и радио «Вера», в социальных сетях, а также в 139 печатных, телевизионных и интернет-СМИ. Возможны переводы с банковских карт, электронной наличностью и SMS-сообщением, в том числе из-за рубежа (подробности на rusfond.ru). Мы просто помогаем вам помогать.
Всего собрано свыше 19,644 миллиарда рублей. В 2023 году (на 5 октября) собрано 1 062 632 707 рублей, помощь получили 1067 детей.
Материалы по теме:
Русфонд — лауреат национальной премии «Серебряный лучник» за 2000 год, входит в реестр СО НКО -исполнителей общественно полезных услуг. В декабре 2021 года Русфонд получил грант в конкурсе «Москва — добрый город» на привлечение москвичей в Национальный РДКМ, а в январе 2022 года выиграл президентский грант на организацию поиска доноров костного мозга для 200 больных. Президент Русфонда Лев Амбиндер — лауреат Государственной премии РФ.
Адрес фонда: 125315, г. Москва, а/я 110;
rusfond.ru; e—mail: [email protected]
Приложения для айфона и андроида rusfond.ru/app
